Биография Юрия Александровича БЕЛИКОВА

Юрий Александрович Беликов родился 15 июня 1958-го года в городе Чусовом Пермской области. Первые его стихи были напечатаны в 1974 году в заводской многотиражке «Металлург». В 1975 году окончил среднюю школу № 1, поступил на филологический факультет Пермского государственного университете им. Горького.

Тогда же, будучи 17-летним юношей, впервые встретился в Москве с поэтом Андреем Вознесенским, особо отметившим строчку Юрия про ощенившуюся собаку: «…и тут загорятся у суки сосцы, / как лампочки на ёлке!» Через годы эта встреча переросла в дружеские отношения двух поэтов.

Беликов и Вознесенский

Во время учёбы в университете был студенческим редактором факультетской стенгазеты «Горьковец», где публиковал социальной направленности, граничащие с протестным взрывом, стихи и прозу не только студентов-филологов, но и «людей со стороны».

Основал поэтическую, «вокальную» (по принципу ВИА) группу «Времири», в которую, кроме Юрия Беликова (ударные), входили факультетские поэты Юрий Асланьян (соло-стихи), Александр Попов (бас-стихи) и Алексей Иванов-Ширинкин (ритм-стихи).

Участвовал в нашумевшем студенческом спектакле «На дне» в роли Клеща-рабфаковца в красной рубахе. Тогдашний декан филфака Александр Бельский по этому поводу заключил: «А особенно мне не понравился Беликов в красной рубахе. Что это за символ забитого пролетария?!»

Вскоре Юрий был снят с должности редактора стенгазеты.

Дипломную работу «Идейно-стилевые поиски в современной лирике (на примере творчества Андрея Вознесенского и Юрия Кузнецова)» защищал дважды, поскольку подверг в ней лёгкой критике книгу одного из профессоров факультета, и по этой причине защита была отклонена.

Случайно или нет, но сам дипломник вместе со своими поэтическими соратниками по «Горьковцу» были жестоко избиты в дальнем закутке университетской территории. По собственному признанию Беликова, «из дипломной работы пришлось вырвать несколько критических страниц», и со второй попытки защита состоялась.

В этой работе её автор впервые сформулировал художественный принцип теневого метафоризма, «когда тень, исходящая от произведения, больше, чем само произведение». Данный принцип стал во многом основополагающим и для самого поэта.

В конце 80-х его влечёт тема непознанного, которая позднее трансформируется в поэтический цикл «Стихи старого сталкера».

Юрий в качестве корреспондента пермской газеты «Молодая гвардия» принимает участие в экспедиции уфолога Эмиля Бачурина в аномальную зону близ села Молёбка Кишертского района Пермской области.

Здесь он делает первые сенсационные снимки НЛО, в дальнейшем подтверждённые полученными фотосвидетельствами других сталкеров «Пермского треугольника».

Юрий Беликов времён Молодой гвардии

Во многом усилиями Беликова в «Молодой гвардии» создаётся литературное приложение «Дети стронция», в котором публикуются яркие представители не только пермского андеграунда (Владислав Дрожащих, Юрий Асланьян, Нина Горланова, Владимир Сарапулов, Юрий Власенко, Марина Крашенинникова), но и екатеринбуржского (Сергей Нохрин, Андрей Вох, Евгений Ройзман, Андрей Козлов, Вячеслав Курицын), барнаульского (Наталья Николенкова) и московского (Александр Ерёменко, Владимир Тучков, Александр Самарцев, Борис Викторов, Евгений Степанов, Леонид Костюков, Лариса Ванеева, Светлана Василенко).

Уже второй выпуск этого приложения становится поводом для внеочередного разноса молодых вольнодумцев: бюро Пермском обкома КПСС принимает специальное постановление «О литературно-художественном приложении «Дети стронция».

Начинается идеологическая фильтрация Юрия Беликова как редактора выпуска. Ему всё-таки удалось сформировать и выпустить в свет ещё пять номеров «ДС», после чего «Дети…» прекратили своё существование.


Параллельно «Детям стронция» Юрий создаёт поэтическую группу «Политбюро», что расшифровывается как «Пермское объединение литературных бюрократов». В её состав вошли сам Беликов («генсек), Владислав Дрожащих («министр по идеологии и сельскому хозяйству», Юрий Асланьян («министр внутренних дел») и Анатолий Субботин («кандидат в члены политбюро»).

В 1989-м году, в Бийске, на Алтае, куда съехались-слетелись на Первый всесоюзный фестиваль поэтических искусств «Цветущий посох» авторы отечественного литературного подполья, члены пермского «Политбюро» становятся его лауреатами, а Юрий Беликов удостаивается Гран-при и титула «Махатма российских поэтов».

В начале 90-х его стихи публикуют «Юность», «Знамя», «Огонёк». В 1991-м Юрий принят в Союз российских писателей по устной рекомендации Андрея Вознесенского и трём письменным – критика Валентина Курбатова и поэтов Кирилла Ковальджи и Ольги Ермолаевой.

В эти же годы Беликов на правах собкора по Уралу и Сибири входит в состав редколлегии журнала «Юность», где учреждает рубрику «Русская провинция», камертоном которой является небесспорная мысль, что за Садовым кольцом – «пространство более талантливых и порядочных». Уволен с формулировкой главреда Виктора Липатова: «Вы наводите смуту! Приходится выбирать: или вы, или журнал!»

В дальнейшем Беликов работает собкором «Комсомольской правды», «Трибуны», спецкором газеты «Труд». Исход из «Комсомольской правды» завершается вердиктом тогдашнего её руководства: «Вы слишком много внимания уделяли теме Космоса!» Исход из «Трибуны» и «Труда» определяется тем, что Юрий Беликов – сначала в одной, а потом в другой газетах – ведёт ещё одну придуманную им рубрику: «Приют неизвестных поэтов».

И когда приходит время «оптимизировать» штат редакций, первым делом «оптимизируют» «поэтов неизвестных». Потом эти исходы аукнутся в стихотворении Юрия «Успение бабушки»:

…четыре увольнения за то, что –
он русской смуты узкая заточка,
как полный бант Георгия, даны.
(«Не такой», издательство «Вест Консалтинг», 2007)

В 88-м и 90-м увидели свет две первые книги Юрия Беликова: «Пульс птицы» – в издательстве «Современник» и «Прости, Леонардо!» - в пермском книжном издательстве. Далее – молчание длиною в 17 лет. Как поэт Беликов фактически перестаёт печататься. В этом сквозит что-то цветаевское: «На твой безумный мир ответ один – отказ!»

Обложка первой книги Юрия Беликова «Пульс птицы»


Обложка второй книги Юрия Беликова «Прости Леонардо»

Дело в том, что, оказавшийся в августе 1991 года среди защитников Дома Советов, поэт испытал впоследствии глубокое разочарование – и в том, что он там оказался, и в том, во что вылилась для страны и граждан эта победа августовской революции.

Беликов так оценивает события минувших дней: «Вспоминаю то чувство горчайшего сожаления, которое чуть позднее придёт к нам, сомкнувшимся живым кольцом вокруг цитадели Дома Советов. Потому что на наших плечах буквально вломилась во власть кавалькада всевозмож­ных лавочников, начавших на фоне полураспада державы долгоиграющий процесс деления на богатых и сверхбогатых. Однако не для того мы стояли три дня и три ночи на баррикадах. Нашей победой воспользовались те, против кого мы, собственно, и выступали. Нас просто обманули!» («Газета «Звезда» от 16 октября 2015)

Однако, приостановив собственный выход к читателю, Юрий Беликов щедро печатает других – юных стихотворцев, будучи членом жюри молодёжной «Илья-премии» и составителем выходящих в этой серии книг её первых лауреатов: «Пробивается первая зелень» (Ярослав Еремеев, Илья Трубленко, Екатерина Цыпаева, Арсений Бессонов, Иван Клиновой), «Павел и Анна» (Павел Чечёткин и Анна Павловская), «Пора инспектировать бездну» (Дмитрий Банников) и «Водомер» (Андрей Нитченко).

Развивая эту подвижническую миссию, Беликов становится «вождём дикороссов» – «поэтов края бытия». Так, творения сорока авторов того самого «края» в географическом диапазоне от Норильска до Ставрополя вошли в составленную им книгу «Приют неизвестных поэтов (Дикороссы)», в 2002-м году вышедшую в столичном издательстве «Грааль».

Вот только несколько открытых Юрием Беликовым талантливых дикоросских имён, «живых и мёртвых»: Андрей Власов и Андрей Канавщиков (Великие Луки), Геннадий Кононов (Пыталово, Псковская область), Валерий Прокошин (Обнинск, Калужская область), Борис Гашев и Валерий Абанькин (Пермь), Сергей Нохрин и Олег Балезин (Екатеринбург), Юрий Влодов и Анатолий Култышев (Москва), Сергей Лузан (Норильск), Сергей Кузнечихин (Красноярск), Сергей Сутулов-Катеринич (Ставрополь), Владимир Монахов (Братск), Сергей Князев (Подольск), Константин Иванов (Новосибирск), Анна Павловская (Минск).

Юрий Беликов в майке дикороссов

За этот проект Юрий Беликов был удостоен премии Союза журналистов России. В 2005-м году творцы Великих Лук награждают пермяка Беликова Орденом-знаком Велимира «Крест поэта» за «утверждение идеалов великой русской литературы».

Так заканчивается период собственного бескнижья.

В 2007 году в московском издательстве «Вест-Консалтинг» выходит третья книга Юрия, которая сразу привлекает внимание читателей и профессионального сообщества.

О ней говорят Андрей Вознесенский, Александр Ткаченко, Ольга Ермолаева, Георгий Гачев, Юрий Влодов, Евгений Минин и многие другие. «Талант Юрия Беликова, –пишет Андрей Вознесенский, – это талант шамана, заклинателя и пророка. Ударяя в бубен стиха, он вызывает звуками духов земли и неба, и слово его наливается сполохами северного сияния, исторгая из глубины своей дар предвидения. Он пишет стихи-предсказания, которые сбываются по прошествии времени. Однажды Юра пришёл ко мне на Котельническую набережную 17-летним мальчиком, и я запомнил его таким – юным бунтарём в красной рубашке. Сегодня с нами говорит «Не такой» – ранний мудрец, много повидавший и переживший. Недаром когда-то на Алтае поэты нарекли его «Махатмой»… (Журнал «Юность», № 5–6, 2008 год, стр. 66).

Свод избранных стихотворений Юрия Беликова «Не такой», о котором речь, был отмечен всероссийской литературной премии им. Павла Бажова.

Обложка третьей книги Юрия Беликова «Не такой»

Живущий в Иерусалиме поэт и критик Евгений Минин так характеризует главный вектор беликовского творчества: «…тоска по народу времён Пугачёва и Стеньки Разина, который когда-то поднимался против олигархов тех далёких столетий, пуская красных петухов в их дворцах-теремах, по-теперешнему – коттеджах-виллах. Я бы сказал, это затекстовый мотив многих стихов Юрия. И не письмом ли из прошлого становится крышка от малахитовой шкатулки из "Монолога уральского камнереза"? И не оборачивается ли подобием малахитовой крышки сама книга Беликова, отсылаемая в даль потомкам? Это не просто стихи. Это – шифр микроживописи, который – опять-таки – кому как прочитается: 

Я – резчик по малахиту.
Я – мастер уральского толка.
Гремите по монолиту,
парчовые московиты,
вам – колокол, мне – молитва,
вы – молотом, я – иголкой,
едучей зело,
от плитки
ведущей чело
на пытки!»
(«Литературная Россия, №10, 7 марта 2008)

«Из чего же "лепится" интонация Беликова?» – спрашивает на страницах журнала «Урал» омская поэтесса и критик Вероника Шелленберг. И тут же приводит вариант ответа: «Здесь и лёгкая ирония, просто вальсирование словом (но отнюдь не заигрывание!), и органичное соединение разных языковых пластов – от высоких, «скрижальных», до площадных. И всё это пульсирует, живёт, движется, дышит настолько, что в одно и то же стихотворение нельзя войти дважды – где-то сверкнёт неожиданный ракурс образа, как в кусочке перламутра на свету. Мальчишеское озорство, как в "Танце с тётками", и ошеломляющая пронзительность "За оградой" (памяти Виктора Астафьева)... Но в том и примечательность интонации Юрия Беликова, что сквозь иронию – о глубинном, а о глубинном – не без житейской мелочи. В мире его книги живут реальные люди, - там их дыхание, кашель и смех, топот сапог. Люди со всеми их высокими и сиюминутными порывами, ударами весла и топора. Там текут реки и голоса, летят птицы и шляпа Басё, там "дан проклятый дар, как дырка в атмосфере", там Пермь, Каир, Флоренция, Москва соседствуют с медвежьими углами…»

(Журнал «Урал», № 12, 2007 год, «Упряжка бабочек, возвращающая в сад»).

В 2002-м году Юрий Беликов принят в члены Русского ПЕН-центра, входит в Высший творческий совет Союза писателей ХХ1 века, в редколлегии журналов «День и ночь» и «Дети Ра».

Кроме того, он страстный публицист и «штучный» собеседник самых ярких и угловатых современников наших дней. Среди них – Виктор Астафьев и Эдуард Лимонов, Евгений Евтушенко и Станислав Куняев, Георгий Гачев и Александр Дугин, Андрей Битов и Михаил Тарковский, Константин Кедров и Николай Космин, Марина Саввиных и Валерия Новодворская, Сергей Глазьев и Наталия Нарочницкая, Исраэль Шамир и Вадим Абдрашитов.

Эти беседы, перерастающие в диалоги, в разное время печатались в журналах «Юность», «День и ночь», «Дети Ра», на страницах «Литературной газеты», «Трибуны», «Труда» и пермской «Звезды», где с 2007 года Беликов работает обозревателем.

Его стихи публикуются в престижных отечественных антологиях «Самиздат века», «Современная литература народов России», «Лёд и пламень», «Молитвы русских поэтов», «Слово о матери», «Жанры и строфы современной русской поэзии», «Гениальные стихи», «45: параллельная реальность», в «Антологии русского лиризма. ХХ век».

Евгений Евтушенко, включив стихи Юрия в свою антологию «Поэт в России – больше, чем поэт (Десять веков русской поэзии)», пишет в «Новых известиях»: «Редкий поэт входил в поэзию с такой, я бы сказал, корневой определенностью, как Юрий Беликов, будучи истовым почвенником и в то же время авангардистом, выросшим на впитанном с детства фольклоре.

Я к вам пришёл со стороны реки…
Меня уполномочили
подсудные теченью судаки,
гудки судов, мерёжи, мотыльки
и маяки полночные.

А как чудодейственно Беликов сохранил в памяти некогда мальчишеских, но до сих пор не устающих ног неповторимое ощущение щекочущих их пескарей, особенно когда заходишь с быстрины в неожиданно ласковую заводь:

…Не такой (хоть все мы таковы!),
он забрёл по горло, как на исповедь,
в речицу свирельной синевы,
будто бы хотел прощенье выстоять
в сапогах серебряных плотвы.

Но чувство родного края в отличие от многих почвенников не замыкается у Беликова на одной России, а могуче и естественно сливается с чувством такой же родственной связи с бескрайними просторами Земли и неба, с космосом, общим для всего человечества.

В поразительном по предсказательной силе "Марше долгового облака" поэт отождествляет себя с пехотинцами, исчезнувшими с лица Земли в одном из многочисленных сражений в человеческой истории, иногда справедливых, но иногда и бессмысленных, никак не оправдываемых даже тем, что преподали нам горькие уроки. Думаю, именно поэтому автор несколько загадочно озаглавил это написанное в традиции старинных английских баллад стихотворение, ибо наш долг помнить всё, что случилось не только у нас, но и на всей планете, в согласии с бессмертным афоризмом Ольги Берггольц: "Никто не забыт, и ничто не забыто"». («Новые известия от 12 мая 2012, «Часовой поэзии из городка Чусовой»).

Беликов и Евтушенко

В 2013-м году (в год 55-летия поэта) увидела свет его четвёртая книга стихотворений «Я скоро из облака выйду», названная по строчке стихотворения, о котором говорит Евгений Евтушенко. Она отмечена двумя престижными наградами – премией имени Алексея Решетова в Перми и всероссийской общенациональной премией «За верность Слову и Отечеству» имени Антона Дельвига, учреждённой редакцией «Литературной газеты».

Обложка четвёртой книги Юрия Беликова «Я скоро из облака выйду»

При этом стихи и эссе Юрия Беликова публикуют самые разные журналы – от «Киевской Руси» (Украина) до «Нашего современника», от «Зарубежных записок» (Германия) до «Иерусалимского журнала» (Израиль), от журнала «ПОэтов» Константина Кедрова до «Академии поэзии» Валентина Устинова. Однако эта полярность свидетельствует не о пестроте вкуса и принципов, а о диапазоне личности автора, диафрагме его поэтических лёгких.

«У поэзии Беликова – очень низкий антирейтинг, – замечает в «Литературных известиях» московский поэт и критик Александр Карпенко. – Что это значит? Только то, что его стиль не чужд представителем разных направлений. О нём могли бы положительно написать и Бродский, и Кедров, и Проханов…» («Литературные известия», № 6, 2014).

Этот же автор, размышляя о новой книге Юрия Беликова «Я скоро из облака выйду», пишет: «Я много раз перечитывал стихотворение Беликова о Норфолкском полку и всякий раз находил в нём что-то новое. Есть нечто сказочно-релятивистское в самой идее такого стихотворения. Облако накрывает целый полк, и он навсегда исчезает из времени. Жизнь в облаке консервируется. И непонятно, что же это – vita nuova? Смерть? Бессмертие? Оказывается, всего – понемножку. Мифология побеждает прозу жизни. Но бессмертие путем консервации – пугает героя. Ведь его по возвращении на землю могут не узнать и не признать. И он может никого не узнать. Истинное бессмертие – это непрерывность признания в поколениях.

А вы знаете, что делает выдумщика Беликова большим русским поэтом? Умение не только фантазировать, но и брать без фальцета очень высокие ноты. Стихотворение, посвященное матери, вызывает у нас чувства, сходные с впечатлением от знаменитого есенинского "ты за меня лизни ей нежно руку за всё, в чём был и не был виноват".

Перед фото папеньки и маменьки
матушка возьми да вы-мол-ви:
- Ах, вы мои маленькие, маленькие!

Маленькие вы мои!..

Что же ей скажу, лишивший начисто
внуков и безбедного житья,
с куклами её сподвигший нянчиться?
- Маленькая ты моя!..

Этот посыл – "моя маленькая" – возник в русской поэзии ещё у ранней Марины Цветаевой, в её знаменитом стихотворении, посвящённом Сонечке Голлидей.

Но у Беликова нежность, как мне кажется, ещё большего сентиментального градуса. Пронзительная нежность к своей матери, водопадом ниспадающая… вверх по течению, благодарность за дарованную жизнь, любовь к своим родителям. Это великая любовь и нежность, которая не прекращается целыми поколениями в роду Беликовых. И когда поэт, композиционными и стилистическими талантами которого мы восхищаемся, умеет ещё и "вышибить" слезу из доверчивого читателя, это уже, вне всякого сомнения, великий русский поэт». (Там же).

См. также: Беликов, Юрий Александрович // Википедия.